«Лето – это маленькая жизнь», - отчего-то меня всегда раздражало это выражение. Быть может потому, что к этому времени года я всегда относился легкомысленно, без фанатизма. Но те три месяца, которые остались сейчас позади, они стоят особняком. Наверное, это было самое насыщенное, самое событийное и противоречивое лето в моей жизни.
Это было лето безудержного кутежа. Я терял телефоны (2 шт.), голову на плечах, а местами и совесть. Возвращался домой в 7 утра, встречал рассвет где-то на Обском море, пил вино на лавке в центре города. Сахарная вата прилипала к моим щекам, зацепляя нос, но разве было что-то важнее в тот момент?
Это было лето ночных тусовок в чертовски приятных местах. Волшебный дворик на Коммунистической, где снимали сливки ребята из The Rooks, объединял самые странные компании. Это был бермудский треугольник наоборот: там находились люди, затерявшиеся шесть-семь лет назад. Rooks с его европейским нутром стал отдушиной от новостей с Первого канала. А милый сердцу Jonathan? Сколько встреч было на этих лавках и душевных разговоров – не перечесть.
Этим летом я попробовал, каково это быть циничным и чёрствым. Умышленно, скрипя сердце, но понимая, что так надо. Уже потом, через три месяца, через те самые три месяца лета, я понял, что бумеранг – он существует, и всё возвращается с пугающей точностью. Но это будет потом. А тогда мне казалось, что всё вокруг, от странных знаков и давних предсказаний гадалок, до случайных песен в плеере, говорит лишь об одном. Так мальчик Дима, смеющийся над приметами и тискающий чёрных кошек, перебегающих дорогу, ещё никогда не верил в судьбу. Выходит – зря.
Наверное, за мои 26 лет ещё никогда не было такого тяжёлого разговора, как этим летом. Вы часто вызывали мамины слёзы? Я – нет, отсюда и желание поскорее забыть эти минуты, часы и дни. Единицы знают, как я ходил по городу вдоль и поперёк, бился головой об стену думая, что делать дальше. Это странное чувство: готовиться к главным переменам в своей жизни и облегчённо вздохнуть, понимая, что они, как минимум, откладываются. Я до сих пор не знаю, трусость это или что-то другое.
Это было странное время для самоопределения. Обретая новых знакомых, я терял по-настоящему важных людей. Была бы моя воля – махнулся теперь не глядя. Я научился производить первое впечатление, располагать к себе людей, но всё чаще стал разочаровывать тех, кто заглянул чуть дальше обложки. Даже не знаю, куда делся тот 17-летний наивный пацан, для которого выше всех достижений стояла банальная людская человечность.
Этим летом я так и не шагнул в новую жизнь. Не изменил себя ни на йоту. Не хотел или не мог – уже не важно. За это я всё равно поплатился и, наверное, буду корить себя ещё долго. Зато в ту самую новую жизнь я проводил близкого человека, которому я оказался даже ближе, чем я мог представить. Неожиданно для себя став «избранным», я увидел, каково это – следовать сердцу и идти на жертвы. Сам я такому пока не научился.
Этим летом я впервые побывал в Алма-Ате, впервые попробовал курт и поработал официантом, заработав 664 рубля на чаевые. Мою физиономию разместили на стене одного прекрасного бара города Н, что тоже весьма занятно. Но помнить я, конечно, буду совсем не это. То, что началось в первые дни июня и закончилось в конце августа, делает это лето особенным. И пусть оно будет сидеть занозой, оставаясь временем проёбанных шансов, забывать его я не хочу. Хорошего в нём точно было больше.
Завтра в школу. И пусть это будет моим сочинением на тему «Как я провёл лето».
